История (не окончена)
И вот, случилось то, чего Ройерс желал и опасался больше всего.
"Зна-ал я, зна-ал", - довольно думал он, тихо прикрывая золотую, искрящуюся изяществом и разросшимися словно лианами, красными розами, калитку. Грация белого медведя его не подвела - немолодой мужчина распластался по парадной дорожке, обрамленной пышными кустами сладостно пахнущих роз, и сделал попытку незаметно подползти к веранде, что вела его в собственный нескромный обитель. Физическое испытание давалось Ройерсу с трудом: будучи человеком не самого стройного телосложения, он всячески пытался, дабы его округлый плотный живот, при ползке, соизволил следовать за ним.
Спешащий на работу, мимо злополучной калитки, молочник, было, не выронил драгоценную ношу. Перехватив корзину со стеклянными сосудами поудобнее, он все же решился поинтересоваться у безумца, что происходит.
Безусловно, Ричер Ройерс был одним из числа чудаков Гевирдема. Давно похоронив жену, он воспитывал юную дочь сам, но каждый, знающий старика, мог поклясться, что истинной заботой окутывал он лишь свое золото. Тем не менее, на горе юнцов, дочь выросла прелестной, а зная любовь отца к богатству - будущий тесть метил далеко не в птиц низкого полета. Могли ли предположить несчастные юноши, насколько оказались правы?
- А ну цыц! - пропыхтел Ройрес. - Не видишь - мои богатства грабят?! Стражу зови, стражу, пока не скрылся!
Тут уж молочник, ранее прикованный взглядом к чудаку, смог разглядеть причину его беспокойства: грязные следы, словно неизвестный был необут, виднелись до самого дома Ричера. Поганец не боялся оставить улик: кусты по правой стороне дорожки были безжалостно стоптаны, а сами отпечатки ног резко контрастировали с вымощенным на земле камнем. К удивлению горе-свидетеля, следы, миновав величественную входную дверь, обосновались на стене сбоку, заканчиваясь ровно на полураскрытом окне третьего этажа.
Боясь вглядеться в окно повнимательнее, молочник ухватил ношу сильнее и рванул за помощью. Тем временем, старик оставил попытки втянуть свое "богатство", и скоро полз на четвереньках ко входу.
С малых лет Ройерс помнил те злополучные слова отца, что предрешили его судьбу: "Истинно богат лишь тот, Ричи,чье сокровище затуманит ясный рассудок завистников. То сокровище, за которое они не побрезгуют рискнуть жизнью".
"...и свободой", - добавил теперь старик. Довольный собой до нельзя, только сейчас, он чувствовал себя подлинно богатым. И он почти не вспомнил, что спустя несколько суток после той беседы, неприлично богатый провокатор Мауцио Ройерс был прирезан возле собственно тайника с золотом, разумеется, опустошённого.
Почти не вспомнил. Дрожащей рукой повернув ключ в замке, старик промокнул платком потный лоб, и осторожно, с той же грацией белого медведя, ступил в собственный обитель.
Первый этаж был, словно, не тронут. Помещения по прежнему дышали роскошью и чистотой, а внушающие ужас и предвкушение следы незваного гостя, скрывались на вершине лестницы ко второму этажу.
Ричер сглотнул и прихватил для спокойствия увесистый горшок с фиалками. Когда теперь в руках появилось орудие нападения и защиты, можно было выдвигаться. Конечно, младший Ройерс был слишком горделив, дабы признаться, что попросту тянет время в надежде скорого прибытия подмоги, но также его душу жгла нечеловеческая жадность, порождающая ужас потери его заработанными, ценою бессонных ночей, сокровищ.
"То сокровище, за которое они не побрезгуют рискнуть жизнью", - повторил он про себя, ступая по деревянной лестнице.
Когда этаж за этажом был преодолен, единственной преградой между ним и вором осталась лишь токая дверь.
Ричер Ройерс был готов ко всему: кровному сопернику по прибыли, конкурировавшему долгие годы; здоровенному наемнику, поджидавшему в тени, дабы пронзить горделивое сердце; даже собственную дочь, решившую, на почве альтруизма, лишить Гевирдем его знатной персоны. Никак не на лохматое нечто, вгрызающееся в очередной бараний окорочок из съестного хранилища. Громко чавкающее и окруженное остатками костей, ранее запеченного мяса. Существо сидело спиной к двери и, похоже, вовсе не замечало хозяина дома.
Сквозь мало раскрытую дверь, тот с ужасом наблюдал за гостем. Идея ворваться в помещение, застав грабителя врасплох канула в лету. Ройерс тут же представил, как оно медленно откладывает кость, поворачивает к нему звериную морду и готовится к прыжку.
Старик медленно досчитал до пяти, резко выдохнул и молниеносно распахнул дверь, тут же метнув в гада невинным горшком. А попав в цель, радостно заголосил и осекшись, также поспешно захлопнул спасительную преграду вновь. Малодушно притаившись, он вслушивался в звенящую тишину соседнего помещения. Ни звука.
"Повержен, повержен! Будут знать, как иметь дело со мной", - довольно думал он, с достоинством подтягивая сползающие штаны.
- Папа? - обеспокоенно произнес мягкий голос за спиной.
- Т-тамита! - мужчина подскочил в испуге и зло обернулся в сторону дочери. Душа ушла в пятки от тихого голоса. Силясь вернуть надлежащее отцу лицо, Ройерс нервно прилизал лысину и сдержанно поинтересовался у, взволнованно топтавшейся на последней ступени лестницы, девушки:
- Разве ты не говорила, что весь день проведешь у портнихи?
- У Эдевель появились дела, - потупилась она, не глядя отцу в глаза. - Что здесь произошло?
Старик важно расправил плечи.
- Произошло, милая, произошло! - указательный палец на руке не переставал знаменовать важность его слов. - Нас было, не ограбили. Если бы твой папа не вступил в неравную схватку со злодеем - никто бы нам не помог! Слышишь? Никто бы...
- Ты его убил? - Тамита в ужасе прикрыла открытый рот ладонью.
- Нет!...Да!.. Э... Я не проверил.
- Как это? - вытаращила глаза девушка.
- Минутку, - мужчина вновь обратил внимание на дверь. Выдохнул, поискал случайный горшок с цветком взглядом, грустно вздохнул и слегка приоткрыл дверцу, дабы спустя несколько мгновений лететь спиной кубарем с лестницы. В голове все еще стояли спутанные волосы, обволакивающие все тощее, слегка долговязое тело, едва заметное бледно-серое лицо в пятнах грязи и крови и пытливые серые глаза, глядящие в распахнутые от ужаса Ричера. Лицо в миллиметрах от его лица. Терпеливо выжидающее возвращения человека. И если бы, его спросили позже, попятился бы он к лестнице, как тогда, Ройерс уверил - сделал бы также. Разве что, полет бы смягчил...
- Папа! - вскрикнула Тамита, подбегая к неестественно повернутому телу. - Только бы был жив…
Впервые Ричер Ройерс подумал, что его отец был слюнтяем.
Безусловно, Гевирдем был городом особенным. А если брать во внимание, что ни один житель понятия не имел, каково жить за его пределами - исключительно особенным.
Расположившись в центре огромного, изолированного от всякого внешнего мира, острова Цам-Тамель, тот был окружен густой хвойной чащей, скрывающей своим темным массивом крутые берега. До неприличия нежные богатеи, живущие в процветающем роскошью месте, не ведали бедности, воин, да и тяготы на их беспечные головы выпадали, бывало, лишь исключительно рутинные: что надеть, с кем из дам провести вечер, какую софу по изящнее выбрать, занимало мысли жителей куда больше, чем интерес к неизвестности, скрывающейся за пределами острова. Что говорить о Цам-Тамель - они даже не желали исследовать, занимающую большую часть острова чащу!
Десятки лет назад Гевирдем был полон беспочвенных, пустых слухов о безумии иного мира. О людях, возомнивших себя некими необыкновенными, обладающими великим даром и поклоняющимся еще более больной их фантазии - дра...конам?
"Фанатики", - шептались тогда люди кругом. Опасаясь, в один день, увидеть их изуродованные фигуры, выходящие из тени неизведанной чащи.
Но страх, оставался лишь несущественным опасением, спрятанным в далекий кладезь более важных мыслей, до тех пор, пока неизвестная, возникшая словно из ниоткуда, не заявила, что пришла в город из лесу.
- Не помню, - глухо шептала на вопросы о ней. Стражники скрипели зубами, беспомощно разводили плечами и, в общем, всячески пытались вывести девушку на чистую воду, получали один ответ:
- Не помню.
- Хватит! - взорвался тогда страж, что не доспал ночь пуще других. - В темницу ее - пыточная развяжет ее онемевший язык.
Тамита, что прежде наблюдала за незнакомкой с опасением, не решаясь приблизиться, содрогнулась.
Они по прежнему были в особняке его отца. Между тем, не покойного, но порядком травмированного. Больного унесли в спальню, где лекарь оказал ему нужную помощь, напоследок, подсыпал буйному от пережитого Ричеру, снотворное.
- Прекратите! Посмотрите же, она не в себе! - указала она на потухшие глаза, что девушка не сводила со своих испачканных рук.
- Определенно. Иначе каким бы образом, она столкнула вашего отца с лестницы!
Миловидное личико Ройерс младшей скривилось от негодования и ярости.
- Вас там не было. Вы этого не видели. Он просто был...немного удивлен..
- И добровольно полетел с лестницы?
- Именно! То есть… - девушка замялась. Сейчас, от ее слов зависела жизнь незнакомки. Стоило быть осторожней в подборе слов.
Тамита не винила незваную гостью в случившемся. Несчастный случай: оголодавшая, уставшая от блужданий, быть может, не несколькими сутками, незнакомка, умирала от жажды и голода. Не удивительно, что когда хозяина дома не оказалось - она проникла в него из собственной инициативы. Не вовремя вернувшийся Ройерс, вооруженный горшком с фиалкой, сам немало повлиял на исход дня.
Глядя на озябшую и словно окаменевшую от потерянности девушку, Тамита искренне верила своим догадкам и стараясь говорить уверенно, озвучила их мужчинам.
- Чушь собачья, - фыркнул один, под аккомпанемент согласно кивающих ему спутников.
- Я предлагаю поверить упрямой леди, - вдруг подал голос страж, что стоял позади всех и приковал к себе внимательные взгляды. Немолодой мужчина криво улыбнулся с несвойственной ему, казалось, лукавой искрой в темных глазах и тут же прервал возмущение товарищей: - Девице всего-то и нужно, что отдохнуть несколько дней и сама заговорит, как миленькая.
Под взглядом темных глаз "девица" содрогнулась, но свои не отвела - смутно-знакомое чувство ненависти медленно клубилось в ее душе. Словно этого и ожидая, страж растянул губы в некрасивой улыбке:
- Глядите-ка, уже реагирует.
- Не нравится мне ее взгляд, - недоспавший страж подозрительно поморщился.
- Она просто измождена, - Тамита кинула благодарный взгляд в сторону неожиданного союзника.
Еще некоторое время понадобилось ей, дабы спровадить суровых мужчин. В пользу девушки послужила скорая смена караула: глядя на мерно тикающие часы в гостиной, с каждой минутой, стражи все более походили на радостных зайчиков - не могли стоять на месте, чуть не подпрыгивая, в преддверии очередного шумного вечера, по старинке, в пабе.
Лишь захлопнув за их спинами массивную дверь, пред этим проводив спину выручившего стража внимательным взглядом, она выдохнула, расправляя уставшие плечи - день оказался ни к черту. Осталось разобраться с таинственной незнакомкой.
Заметив, что девушки остались одни, та словно сгорбилась еще сильнее. Тамита с трудом разобрала тихое:
- Я виновата.
Ройерс осторожно подошла к девушке и легко коснулась ее плеча ладонью.
- Все это - нелепое стечение событий. Отец и сам это поймет... со временем, - она устало прикрыла глаза.- Просто с ним трудно.
Спустя минуту молчания она неловко прочистила горло.
- Не буду мучить тебя беседами. Тем более, я хотела проведать отца. Сейчас семейный лекарь обработает твои ссадины. Удивительно, как ты умудрилась, с талантом папы, отделаться лишь ними. После я отведу тебя в твою комнату, где ты сможешь смыть всю дорожную...пыль.
"Кровь. Смыть кровь", - Тамита с трудом отвела взгляд от кровавых разводов на руках незнакомки.
Влиться в жизнь Гевирдема оказалось не трудно. Повседневная суета, мелкие интриги и пустые сплетни - вот, что окружало Эльну последние недели.
Первые дни ее таинственного появления - город гудел тихими, боязливыми шепотками. Главными вопросами, что так настойчиво твердили стражи: кто она и как здесь очутилась? Не разведчик ли для безумцев устрашающая гостья, и каким образом, за сотни лет, она единственная нашла пристанище богатеев.
Находясь в комнате особняка Ройерс, Эльна кожей ощущала кипящее, за плотно сомкнутыми гардинами, злословие.
Единственное, что помнил ее измученный разум: мрачные ели, что возвышались над головой, стремясь к небу, быстрый топот ее босых ног и все тот же гул. Словно девушку часами держали в темном вакууме, с внешней стороны которого бились волны и могучий ветер.
В те первые дни, лишь Эльна не желала знать своего прошлого.
Погрузившись, после ухода лекаря, в горячую ванну, она наблюдала, как вода окрасилась в бледно-алый.
"Что бы там ни было - прошлое осталось позади", - подумала она и окунулась с головой в пенную воду.
Вопреки своим словам, Эльна обнаружила в себе качество, не сочетающееся со смиренностью - любопытство. Спустя неделю Гевирдем почти утих в бесполезных догадках о ее персоне. Как свойственно большому городу - пища для обсуждений обществом менялась крайне быстро.
Поэтому, когда неделю спустя, Тамита, наконец, настойчиво вытянула девушку из коридоров особняка - городским событием это не стало.
Размеренно передвигаясь среди людей, чьи убранства сияли богатством и изяществом, Эльна внимательно слушала веселые рассказы Ройерс об архитектуре, пышных баллах, главных семьях, слухах и интригах, которыми дышал Гевирдем.
За недолгое пребывание в доме, Тамита частенько заглядывала к гостье в комнату, где сначала опасливо, а спустя часы заинтересованно и непринужденно они вели пустые беседы, не затрагивая важных, столь волнующих, тем. Незнакомка, изначально показавшаяся диковатой и отчужденной, после нескольких дней постепенно оттаяла. В пустых глазах появился лукавый блеск, а рот все чаще растягивался в нелепую широкую улыбку.
И тем не менее, хозяйка чувствовала, что девушка все еще от чего-то бежит. Она словно прислушивалась к себе, силясь услышать знакомые отголоски, но обнаружив, что на их месте пустота, лишь с большим упрямством искала ответы
- Как насчет Хельсы? - оборвала размышления девушки Тамита, когда та вновь погрузилась в себя.
- Хель-са, - четко произнесла гостья, задумчиво потирая подбородок. - Разве корову молочника не так зовут?
Ройерс прыснула:
- Ее зовут Хейса.
- Невелика разница, - хмыкнула девушка и, состроив недовольную мину, сдула с лица непослушную серую прядь. - Есть у меня ощущению, что в прошлой жизни мою мордашку и похлеще обзывали.
Тамита хихикнула и не удержалась сравнить новую подругу с обезьянкой, на что та опять призадумалась.
- Вот точно такое уже говорили, - важно закивала она.
- А как тебе Снежна?
Гостья поднесла два пальца ко рту.
Ройерс младшая нахмурилась - кажется, это вызов.
- Аннабель?
- Слащаво.
- Брунгильда?
- Слишком.
- Эрмелинда?
- Слишком.
- Что слишком?
- Слишком больно для ушей окружающих.
Тамита на мгновение прикрыла глаза и возобновила попытки:
- Эльна?
- Сойдет.
- И всего-то? - поразилась Ройерс.
- На фоне прошлых - сойдет. Эль-на, - попробовала на вкус седовласая.
Хозяйка дома зловеще захихикала.
- Угадаешь, как зовут сестру Хейсы?
Новоиспеченная Эльна выругалась.
Спустя месяц прибывания в Гевирдеме, еще недавняя гостья, чувствовала себя полноценной жительницей города. Изредка, прохаживая по улицам, девушка, бывало, ощущала фальшивость этого места, но с каждым днем концентрироваться на этой мысли становилось все трудней.
Лениво плетясь по главной улице, Эльна приветливо кивала знакомым лицам. Рядом привычно постукивала изящными туфельками Тамита, пытаясь при возможности, затащить седовласую в дорогие бутики.
Признаться, когда Ройерс позвала с собой подругу на балл - ответ был далеко не положительный. Гостья упрямо не понимала в чем суть подобных мероприятий - болтаться по огромному залу в роскошном наряде, плясать и болтать о чепухе? Лишь когда речь зашла о полных столах различных вкусностей - чаша весов колыхнулась.
Эльна с облегчением выбралась из бутика. Шумные девицы, гомонящие над каждой вещицей, утомляли. Хотелось спрятаться в тени деревьев, запрокинуть руки за голову и смотреть сквозь зелень листы на необъятное небо.
В груди легонько кольнуло.
Тамита не удивилась, застав девушку погруженную в свои мысли. Казалось, седовласую мало что волновало, ее любопытство часто шагало под руку с ленью, что, по мнению младшей Ройерс, было дуэтом не сочетаемым.
- Я выбрала, - улыбнулась Тамита, обнимая руками шелковые коробки, вероятно, с платьем и аксессуарами на балл. - Идем? Или ты, наконец, соизволишь заглянуть в бутик?
Эльна сделала вид, что не услышала последнего вопроса, деланно покрутила пальцем в ухе и завернула в узкий переулок. Когда счастливая обладательница нового наряда с ней поравнялась, она поинтересовалась:
- Как твой отец? Кажется, он все еще отказывается выходить из комнаты, если я в доме.
- И зовет стражу, - согласно кивнула Ройерс, поудобнее перехватывая коробки. Быть может, будь седовласая внимательнее по отношению к окружающим - заметила, как напряглась спутница, упоминая об отце.
- Ты знаешь, я могу уйти или переселиться хотя бы в сарай, - гостья не смотрела в сторону спутницы, направив острый взгляд в дальний конец улочки, где они проходили. Ей было в тягость обременять ее спасительницу, пускай, в глубине души, и рождалось странное чувство довольства того, как трясся старик одного звука ее шагов, прохаживая она по деревянным половицам дома. Осознание этого чувства пугало Эльну и она вновь задалась вопросом: кто же она, чтобы так снисходительно забавляться над хозяином своего же обителя?
- Глупости, - фыркнула Тамита. Не первый раз седовласая поднимала эту тему и не в первый раз хозяйка дома упрямилась, не желая продолжать обсуждать подобное. Конечно, девушка не призналась бы, как счастливо трепетало сердце ее новой находке - найти в городе сплетен и интриг человека, с которым бы чувствовал себя спокойно, не опасаясь, получить удар в спину - истинная находка жителя Гевирдема. А отец... он смирится. Пусть, раз в жизни, уступит ее эгоистичному желанию.
Поймав, на мгновение, взгляд лукавых серых глаз, Тамита смутилась. Отобразились ли ее мысли на кукольном личике? Девушка поспешно добавила:
- Тем более, что нам опасаться стражу? После того, как неизвестный, среди белого дня проник в их главный дом на центральной улице, они только и занимаются, что его поисками. Неизвестно, какова была его цель, но поговаривают - все стражники на пути злодея были жестоко убиты. И нескольких дней, после их визита к нам тогда не прошло... Не вспомнить, когда за последние десятилетия на острове происходили столь страшные события. Нет, - согласно кивнула девушка, - безусловно, печальные происшествия были, но за последние недели Гевирдем словно окутало облако невезения и люди, люди начали пропадать...
Эльна безразлично пожала плечами, словно на ее голову выпадали события и по страшнее.
Спутницы собрались было выйти из узкого переулка на главную улицу, как под ногами девушек, стрелой промчалось нечто белое. Испуганно отскочив, Тамита оступилась и из хрупких рук выпали драгоценные коробки. Седовласая поспешила помочь девушке, но ощутив почти незаметное постукивание пальцем по плечу, резко обернулась.
Из тени, позади идущих, выступила фигура юноши. Лицо, обрамленное белесыми волосами, было скрыто под лисьей маской. Человек неспешно, изящным жестом, поклонился, не опасаясь привлечь внимания второй девушки, что подскакивая из стороны в сторону с пронзительным кличем "не-е-ет" ловила коробки. В руках у странного незнакомца оказался аккуратно свернутый пергамент, что он незамедлительно, с той же точеной неторопливостью протянул Эльне. Стоило ей на секунду обернуться в сторону Тамиты, убедившись, что та в порядке, как позади уже никого не было. Пустота темного переулка резко сдавила виски седовласой. Скоро запрятав сверток под боком причудливого пояса с кисточками, девушка поспешила помочь спутнице, стремясь скорее покинуть тревожное место.
Главная улица, как прежде шумела жизнью. Только Эльна перестала ощущать все, помимо плотно прилегающего к телу пергамента.
- Стража!
Тамита в последний раз подергала запертую дверь, вздохнула и растеряно оглянулась на мужчину позади себя. Безнадежно.
Эльна предусмотрительно не предпринимала попыток приблизиться к отцовской комнате, простившись с хозяйкой дома на втором этаже, где обитала ее комната, но Ричера Ройерса это не волновало - в доме обитало чудище!
- Ты сегодня что-либо ел?
По ту сторону двери слышалось лишь гневное пыхтение. Тамита продолжила:
- Пришел лекарь. Он также, как и я, волнуется за тебя. Не желаешь говорить со мной - побеседуй с ним.
- Пусть позовет стражу! Они-то сожгут, пробудившегося из пламени, монстра! Они-то сожгут, сожгу-ут!
Раздался звук, будто очередной предмет интерьера в комнате Ройерса загородил дверь. Пыхтение усилилось, а дочь, в свою очередь, вновь бросила безнадежный взгляд на лекаря.
Тот стоял поодаль, оперившись о белые стены уличными ботинками. Ройерс младшую эта картина нервировала - годы, после смерти матери, она посвятила на привидение в порядок запылившегося и, тем не менее, по прежнему роскошного, дома. Безусловно, полноправной хозяйкой дома, по мнению Гевирдема, была хрупкая дочь Ричера. Старику, конечно, об этом убеждении знать не следовало.
Лекарь растянул тонкие сухие губы в подобии улыбки и приблизился в плотную к двери, чему-то явно веселясь. Пред этим, потеснив, озадаченную такой наглостью Тамиту, он вновь оперся ногой о дверь, облокотившись на нее спиной.
- Какие монстры? О чем вы, мистер Ройерс? Неужто и вы верите, что за пределами Цам-Тамель существуют иные создания?
- Оно сожжет Гевирдем, вот увидите! Поймете кхм… - старик закашлялся, окончательно сорвав голос от истеричного крика, - поймете, когда будете гореть вместе с ним.
Тамита прикрыла рот ладонью. Быть может, отец окончательно свихнулся.. Лишь сейчас мысль о том, что, может, стоило поселить седовласую в свободном доме, казалась, не чушью.
" Нет", - вновь вздохнула она, - "он не успокоится, покуда ее не убьют".
Лекарь в очередной раз хихикнул, и Ройерс убедилась в ранней догадке, что этот человек пришел потешаться над больным человеком. Как жаль, что семейный лекарь не объявился, прислав нерадивого ученика, что явно не преследовал цели помочь отцу.
Пораженная этим пониманию, она резко оборвала насмешливые речи мужчины, на что он, казалось, вовсе не огорчился - поправил очки, прихватил чемодан, и деланно радостно попрощавшись с Ричером, не уделив и секунды внимания девушке, поспешно удалился.
- Что же творится..., - зашептала Тамита, под крики отца:
- Стража! Стража!
Ступени лестницы тихо поскрипывали под неспешным шагом черноволосого мужчины в очках. Напевая под нос невнятную мелодию, он, на мгновение, недовольно выплюнул:
- Видите, лекарь вам не понравился, - и также скоро вернул маску беззаботной-бесстрастности на лицо.
Мелодия была позабыта, стоило увидеть полуоткрытую дверцу в комнату, где расположилась седовласая девушка. Она скрестила ноги на широкой постели, окруженной десятками пушистых подушек, и лекарь заметил, как ее тонкие пальцы вертели в руках плотный сверток.
Человек словно окаменел, и перевел взгляд со свертка на бледные руки девушки. Значит, вот как.
Ощутив внимательный взгляд, Эльна подняла острый взгляд прямо на темные глаза незнакомца, что миг спустя уже повернулся спиной, продолжая размеренно спускаться по лестнице.
Тонкие губы вновь растянулись в улыбке, стоило двери, позади него, негромко хлопнуть.
Седовласая оперлась телом о дверь, словно незнакомец мог внезапно ворваться в ее покои. Странная дрожь прошлась по телу и девушка, сглотнув темное липкое чувство, спешно начала тереть запястья, что пекли, стоило ее душевному спокойствию колыхнуться.
Пергамент в подрагивающих руках вновь был развернут и Эльна, в десятый раз, внимательно прошлась глазами по тексту, что широкими завитками распустился чернилами по посланию:
В пещере чащи леса скрыт
Клинок эльфийский - всем забытый,
Его найти ты в полночь в силах
Пробудит память, что забыла.
Ты оку следуй колдовскому,
Не верь иллюзиям былого.
Лишь лисам тебе верить можно
В разгадке тайны мы поможем.
Седовласая хмыкнула, силясь угомонить беспокойство.
"Думала, удастся сбежать от прошлого, милая? Не дури!" - руки подрагивали, а желание знать правду боролось с до пронзительности четким осознанием - узнай, что случится и назад дороги не будет.
"Нет", - покачала головой Эльна, поднимая ясный взор на сжатый в кулаке сверток, - "С самого начала, иного пути для меня не было ".
Дышать стало легче. Понимание пробудило спокойствие: сколь угодно беги от прошлого, но от того, кем являешься, не сбежишь. Быть может, стоит погрузиться на дно за тем, что оставило в ее груди зияющую пустоту? Пускай, возможности сделать новый вдох тогда не будет.
Девушка растянула губы в широкой, слегка безумной улыбке:
- Аннабель - было бы самое то. Несчастная дева, столь любящая лелеять свое несчастное разбитое сердце. О, я великая героиня!
- Ты - дура! Вытащи меня поскорее! - тонко пропищал недовольный голос.
Эльна округлила глаза, оглядываясь по сторонам, приподняла несколько подушек и поползла под постель, недовольно вопрошая у пустоты:
- Чего это я дура?
- А сверток как запихивала? Меня, маленького, своими костлявыми боками чуть не раздавила!
Девушка торопливо выползла из другой стороны постели и нащупала пальцем под поясом нечто твердое. Раздался гневный вопль:
- Ау! Себе в глаз тыкни, овца!
Эльна удивленно вскинула брови и усердно начала поиски гада под поясом.
- Пхе! Я жив! - радостно воскликнул глаз на ладони девушки.
Седовласая задумчиво покатала его по ладони, не вслушиваясь в очередную брань. Удивительно, но вот-вот открывшийся перед ней мир странных сил и сущностей не произвел должного эффекта. В очередной раз, девушка флегматично задалась вопросом: что она за человек такой странный?
- Щас палец веком прищемлю, - продолжил угрожать глаз, силясь обрести равновесие на ладони мучительницы. Наконец, он взглянул на девушку единственным красным глазом, и, обаятельно похлопав ресничками, выдал:
- А ты ничего, - а спустя миг, перед великим полетом. - Стой-стой! Кто так обращается со своим новоявленным спутником, подруга?!
Эльна замерла:
"Ты оку следуй колдовскому...".
- Значит, ты, мистер Глазон, отведешь меня к некому эльфийскому клинку.
- Глазон? – шокировано распахнуло око нечто. – Даже Черн, проклиная, не смел надо мной так потешаться! Никому не позволю над собой издеваться, меня зовут аааа…, - седовласая ловко поймала находку второй рукой. – Да-да! – поспешно захлопал в испуге ресницами тот. – Мне велено провести тебя в подземелье, где находится эльфийский клинок – Клинок Безграничного Света, - торжественно закончило око. Не получив ожидаемой реакции, Глазон печально сузил веко и вздохнул.
Эльна поспешно спрятала правую руку с новоявленным спутником за спину. О вздыхающем красном глазе Тамите знать не стоило, хотя бы из соображений ее духовного состояния. После нескольких ударов кулачком в дверь, она привычно, сразу же, сама ее открывала. На сей раз, перед ней впервые предстала, не спящая на широкой постели Эльна , не лежащая на широкой постели Эльна, не сидящая в позе лотоса на…
Тамита встряхнуло головой, силясь слегка растормошить себя после неудачной беседы с отцом. Покормить упрямца так и не вышло – судя по звукам его сопения, вся мебель в комнате теперь благополучно покоилась у несчастной, и так запертой на замок, двери.
Седовласая криво улыбнулась и сдавив трепыхающийся в попытке оскорбиться глаз, поинтересовалась самочувствием Ричера.
Хозяйка дома хотела было что сказать, да лишь вновь устало потерла виски и присела на кровать подруги.
- Кажется, нам все же придется найти тебе новый дом. Мне жаль, что...
- Запросто, - беззаботно прервала гостья, плюхнувшись на мягкую перину позади Тамиты. И хотя слова давались легко, силясь поспешно спрятать в поясе Глазона, Эльна с грустью осознавала - новый дом искать ей не придется. - Итак, все очень плохо?
Тамита сплела пальцы в замок и, свойственным седовласой жесту, пожала плечами.
- Я сама виновата. Была бы здесь мама...и все было бы в порядке.
"Не было бы здесь меня и проблем не возникло", - подумала Эльна, вглядываясь в понурую спину друга.
- Все наладится, - со знанием дела добавила хозяйке она. Успокаивать девушка, очевидно, не умела и вовсе, но мысленно пригрозив оку перестать пытаться освободиться из тесного плена ткани (с целью разглядеть миловидную Тамиту), Эльна постаралась отвлечь ее незатейливой беседой.
Спустя время, заметив, что усилия не прошли даром и плечи хозяйки постепенно распрямились, седовласая расслабилась. Бессилие и стыд пред отцом за свой поступок как прежде сжимали девичье сердце, но надежда, что все наладится искрой вспыхнула в глазах младшей Ройерс, пробудив хрупкое чувство спокойствия.
В изящных ладонях хозяйки дома, знакомым танцем пошатывались те самые шелковые коробки.